Странно... потому что что мы социальные животные, живущие в коллективе, и поэтому должны научиться быть свободными вместе, чтобы свобода друг друга сосуществовала с свободой других, это, пожалуй, даже определение общества
Свобода одного человека начинается там, где заканчивается свобода другого?
Да, если хотите, но, прежде всего, мы должны быть свободны вместе и в одно и то же время
Это удивительный вопрос, потому что мы способны быть свободными и свободно жить своей жизнью только при условии, что мы были хорошо привязаны к другим людям в первые годы нашего существования.
Привязаны ли вы к другим людям? Но привязанность – это не свобода...
Теории привязанности, начиная с работ Джона Боулби и заканчивая работами Бориса Чирульника, показывают, насколько решающими являются наши первые связи с другими людьми, как то, как мы в начале нашей жизни окутаны этими надежными узами, запускает нас в приключение нашего существования и, следовательно, делает нашу свободу просто возможной
Наконец, если мы понимаем свободу как автономию, способность дать себе закон своего существования и, кроме того, ориентироваться в своем существовании, то мы понимаем, что человек становится автономным не в одиночку, а благодаря воспитанию других, родителей, учителей, воспитателей, которые учат нас пользоваться своим разумом. Наше критическое чутье, наше суждение – словом, все то, что позволит нам стать автономными...
Свобода творить добро или зло, или, вернее, хотеть делать добро или зло, короче говоря, нравственная свобода, предполагает совесть перед самой собой: знаете: когда можно «посмотреть на себя перед зеркалом», или когда у тебя «своя совесть», или когда у тебя «чистая совесть». Т
олько в одиночестве его нравственной совести мы узнаем, выполнили ли мы свой человеческий долг, короче говоря, нашу свободу в нравственном смысле. Возможно, для того, чтобы стать нравственным, автономным и нравственным существом, необходимо, чтобы получить воспитание у других людей, будь то родители или учителя, но когда дело доходит до осуществления моей нравственной свободы, короче говоря, вести себя хорошо или плохо, я действительно одинок перед лицом своей совести.
Charles Pépin répond tous les samedis aux auditeurs d'Inter. Et parmi les très nombreuses questions, il a choisi celle de Nathalie : "Je voudrais savoir si la liberté inclue toujours une forme de solitude...".
www.radiofrance.fr